Операция «Джихад» — штурм Грозного отрядами чеченских боевиков в августе 1996 года, в ходе которого подразделения Вооружённых сил России потеряли контроль над городом и были вынуждены подписать Хасавюртовские соглашения, положившие конец первой чеченской войне. Чеченскими отрядами были атакованы одновременно с Грозным и другие крупнейшие города республики — Аргун и Гудермес. Притом, если в Аргуне федеральным силам удалось удержать только здание комендатуры, то Гудермес был сдан ими вообще без боя.
Хроника Ташкалинского периода-2.
***
Пролог.
Из интернет-общения:
я: — Мой Грозный закончился 12 августа 1996 года…
Собеседник: — …12 августа в 96-ом я пешком и босиком (мне тогда было 10 лет) покидал Грозный, от Ташкалы дальше 36-го участка и Элеватора пешком шли).
История исхода.
В 96 мне было 23, со мной были жена, сын которому было год и три месяца, и сестра жены, которой было 7 лет.
И мы тоже уходили пешком, от Ташкалы до «Электроприбора».
Там, на остановке пос. им. Загряжского был блок/пост, а на стыке поля и «Электроприбора» была расквартирована воинская часть. Когда мы, гражданские, растянувшиеся метров на 800, при подходе к Загряжскому блок/посту — заняв всю ширину из-за «проверки документов» остановились из-за большого количества покидающих город — со стороны «Электроприбора» вырулил БТР, под «советским» флагом и направился вдоль забора завода, параллельно длине завода — к Старопромысловскому шоссе…
Не сбавляя скорости он выскочил на шоссе, наш народ наученный горьким и печальным опытом резко покинул место въезда на шоссе.
По обе стороны, к 36 участку, и к пос. Иванова образовались людские «воронки». Никто не знал, куда чёрт дёрнет этот БТР…
«Дёрнуло» его в сторону Загряжского блок/поста…
А на посту был водружён триколор.
Не доезжая до поста метров10-15 он произвёл выстрел вверх и вперёд, с бок/поста ответили из калашей… От этого началась паника. Большая часть народа повалила назад, к «Электроприбору», те кто был с левой стороны (по ходу движения к 36 участку) в пролесок окружавший остановку (там ещё по моему заправка автомобильная была) — начали срабатывать сигнальные мины расставленные вокруг блок-поста… Та часть которая отступила при появлении БТРа на трассе — в сторону техникума и поликлиника — просто упала лицом вниз и лежала ничком. Нервно, но привычно пережидая стрельбу.
Секунд через 15-20 после этой, с позволения сказать «дуэли с перестрелкой», БТР сдал назад, лихо развернулся (благо шоссе было пустынно) и урулил обратно в зады «Электроприбора»…
Блок/пост закрыли, и до конца дня никого никуда не пускали…
…
Просидев на солнцепёке, а август в 1996 выдался в Грозном палящим, до полшестого вечера, мы вернулись домой. Удивив и расстроив родных остававшихся дома… Они оставались хранить стены домов, а нас отправляли, что бы мы сохранили свои жизни…
На следующий день, пролетел слух, что опять пропускают… Мы подхватив так и не распакованные сумки и узлы пошли во второй раз…
Идя по Салтыкова-Щедрина, на 12 линии около нас остановилась белая, не тонированная шестёрка и молодой парень, чеченец сказал, что бы мы садились. Он едет до Иванов-городка и сможет подвезти нас.
На переднем пассажирском у него сидела мать, заднее сиденье вместило нас, четверых…
За Вторчерметом, и металлобазой, если помнишь — был переезд, через который он решил съехать на Старопромысловское шоссе.
На переезде были люди в камуфляже с автоматическим оружием без знаков различия. Остановив нашу машину, впрочем как и все проезжающие транспортные средства, они спросили у него кто он и кто с ним…
На что он ответил, что везёт мать в совхоз «Родина» и друга(!) с семьёй туда же……….
Нас пропустили после некоторого промедления и поверхностного осмотра сквозь стёкла авто…
Доехав до автомагазина на «Бутенко» этот парень остановился повернув к совхозу, и пожелав удачи уехал…
На вопросы об имени или фамилии только махнул рукой и улыбнулся…
…
В этот раз мы заняв место в бесконечной колонне людей пошли в сторону 36 участка более опасливо и настороженно.
Дойдя до загряжского блок/поста миновали его сопровождаемые поворотами стволов стрелкового оружия… Дойдя до детского магазина который был напротив хлебзавода были остановлены одним из людей в камуфляжной форме. Он поднялся от группы таких же разнообразно вооружённых лиц, отдыхавших в тени деревьев, растущих вдоль трассы.
Он подошёл оставив автомат около дерева, спросив откуда идём, и узнав что от Ташкалы — спросил как там дела? Я ответил, что как везде… Тяжело и ни разу не весело. Он посетовал на то, что сейчас везде — не весело.
За плечами у него был то ли рюкзак, то ли сумка от зарядов РПГ, дело не в этом… Из неё он вынул буханку тёмного хлеба и банку тушенки. Отдал сестре жены. Пожелал удачи и ушёл в тень деревьев к своим товарищам…
Дойдя до городка Маяковского нас догнала женщина и сказала, что в Первомайке — шмонают и мужиков отделяют в сторону, а женщин пропускают дальше. А так как она уже брата и племяников вчера вывела, то и сегодня с мужем уходит, и нас проведёт тропками…
Только идти надо быстро и не отставать…
…
Если бы не она, то мы бы так и пошли по дороге на Молсовхоз, и я бы наверное остался там… На блок/посту…
Однако она повела нас по диагонали 36 участка, и мы вышли какими то садами и огородами, через колючий кустарник и невысокие заборчики — к просёлочной дороге.
С этой дороги открывался прекрасный вид на уже оставшийся внизу и чуть сзади тот злосчастный блок/пост на Первомайке. Там действительно людской строй чуть скапливаясь перед блок/постом продолжал своё движение, но уже меньшим составом. В нём не было подростков и мужчин.
Поднявшись по «нашей» дороге чуть выше, мы вышли на открытое пространство которое были полукругом изрезано окопами в полный рост. Нетронутой осталась только дорога, в месте пересечения дороги и окопов сидел не молодой уже капитан у его ног стоял АГС, а в окопах было человек 20 военнослужащих ВС РФ.
Документы ни у кого не проверяли, просто смотрели во все глаза на нас, всех идущих сквозь них…
Метров через 50 была поляна на которой стояли автобусы и УАЗики с табличками «Моздок».
Сколько стоил проезд, я не помню, но имевшихся у нас денег хватило на оплату проезда.
Дальше начиналась совсем другая жизнь…
О которой я может быть напишу чуть позже…
И эти воспоминания о которых я сейчас поведал, наверное и станут обещанным продолжением моих «Хроник Ташкалинского периода»…
Грозненский русский 